Уроки журналистики для начинающих. Словарь понятий и терминов.

Словарь основных понятий журналистики для абитуриентов и студентов. Публикуется в сокращенном виде из книги, готовящейся к изданию в ноябре с.г.

Автор и авторская журналистика

  Автор в переводе с латинского языка – это творец, создающий оригинальные произведения, т.е. абсолютно новые,  не заимствованные, свои. Если же произведение несёт на себе отпечаток особого стиля, то смысл определения расширяется: оригинальный – значит, ещё и неповторимый. В журналистике различают штатных и внештатных авторов. Первые работают в редакциях на постоянной основе за определённую заработную плату, вторые – сотрудничают со СМИ на гонорарной основе. И те и другие могут проявлять себя в авторской журналистике.

Считается, что сегодня на смену авторской журналистике приходит журналистика экспертная. Мол, журналист, по определению, дилетант, по объективным причинам не могущий глубоко разобраться в вопросе, о котором готовит публикацию. Поэтому его роль – это лишь роль добросовестного транслятора мнений специалистов. Можно принять подобный взгляд (кстати, такой подход давно известен и применяется в отечественной журналистике), а можно привести и примеры успешной специализации публицистов. Так, Василий Песков, начинавший фотокорреспондентом, затем прославился в качестве знатока растительного и живого мира. А с Юрием Черниченко, написавшим такие книги, как «Ржаной хлеб», «Земля в колосьях», «Русский чернозём», «Про картошку», «Русская пшеница», «Вокруг комбайна» и др., нередко консультировались самые серьёзные учёные-аграрники.

Подлинная авторская журналистика – это качественная журналистика, несущая на себе отпечаток интересной личности. Недаром многие успешные газеты и журналы, телевизионные и радиоканалы ассоциируются с конкретными «звёздами». И неслучайно лучшие времена «Известий» связывают с творчеством Анатолия Аграновского, а расцвет «Комсомольской правды» – с периодом деятельности Ярослава Голованова и его коллег. Очевидно, что журналисты «Литературной газеты» (знаменитой «Литературки», «ЛГ» 1960-70-х гг.) создали особую школу, в которой «преподавали» Юрий Щекочихин, Анатолий Рубинов, Аркадий Ваксберг, Ольга Чайковская и мн. др.

Украинская журналистка Алла Котляр, размышляя о будущем СМИ, образно выразила состояние тревоги о судьбе публицистики: «Журналисты похожи на зайцев на снегу. Впереди – заснеженная степь. И кажется, что побежав к горизонту, туда, где солнце, оставишь за собой правильный след, за которым, возможно, пойдут другие. Нам хочется не просто писать “о…”. Мы тешим себя надеждой, что можем влиять “на…”. Но зайцев много, и горизонт у каждого свой – снег покрыт затейливым рисунком заячьих лапок. Останутся ли следы, когда растает снег, или окажется, что мы просто описывали бездушное белоснежное пространство, которому нет до этого никакого дела?..»

Неравнодушные публицисты, пишущие «историю современности» умом и сердцем, обязательно оставляют следы, помогающие людям найти верную дорогу в жизни.

Аудитория массовая

  Аудитория (не путать с местом для слушания – auditorium, т. е «помещением, предназначенным для устных выступлений перед публикой в учебном заведении или ином общественном здании») – это совокупность потребителей информации, распространяемой через средства массовой коммуникации.

Журналистская информация чаще всего передаётся посредством печати, радио, телевидения и интернета. Она воздействует на массовое сознание, и значит, главный признак нашей аудитории – массовость. К другим характеристикам относятся: анонимность, рассредоточенность, динамичность, текучесть, а также социально-демографическое и психографическое разнообразие индивидов (с последним связана природная самостоятельностьаудитории, т.е. воли каждого выбирать то или иное СМИ). Конечно, благодаря целенаправленной деятельности редакций в массовой аудитории могут создаваться целевые группы воздействия (подписчики, постоянные слушатели и зрители), но и они будут непременно отличаться спонтанностью и переменчивостью. Вот почему сегодня – при огромном количестве источников информации – важно не только создавать качественный информационный продукт, но и доносить его до определённого сегмента аудитории, причём так, чтобы эта информация была принята и адекватно воспринята.

Задача усложняется еще и в связи с атомизацией общества, стремительным расслоением и уходом людей в себя. Этому, как ни странно, способствует и интернет, который, казалось бы, в большей степени, чем традиционные СМИ, удовлетворяет стремление человека к свободе выбора (ведь в традиционных редакциях властвует профессионал – редактор; при контакте с бумажной периодикой зависимость особенно высокая:  нельзя же переключиться с канала на канал – разве что отказаться от чтения).

Ещё одна проблема, связанная с характером аудитории, – это качество потребления информации: что читают (слушают, смотрят) и как читают (слушают, смотрят). В одном из интервью известный психолог Рада Грановская сказала, что «дети, выросшие в эпоху высоких технологий, по-другому смотрят на мир. Их восприятие – не последовательное и не текстовое. Они видят картинку в целом и воспринимают информацию по принципу клипа. Для современной молодежи свойственно клиповое мышление». К сожалению, люди с клиповым мышлением «не могут проводить глубокий логический анализ и не могут решать достаточно сложные задачи». Критическое же  потребление информации – особое искусство, приобретаемое в процессе медиаобразования. Если аудиторию нацеливать лишь на пассивное восприятие, на отдых и развлечение, то постепенно  снизится общая грамотность, массы окажутся не способными воспринимать – понимать! – серьезные тексты, контекст, подтекст и т.д.

Таким образом, актуальной задачей любого редакционного коллектива становится воспроизводство аудитории его СМИ – первичной и вторичной. К первой группе относятся постоянные потребители информации, регулярно получающие её непосредственно из СМИ, вторую группу составляют люди, не относящиеся к целевому сегменту аудитории, но интересующиеся частью транслируемой данным СМИ информации.

Бильдредактор и бильдредактирование

  Бильдредактор – это медиаспециалист, работающий с визуальной информацией: рисунками, фотографиями, информационной графикой. Иногда разделяют бильдредакторов и фоторедакторов. Последний, по сути, является ассистентом первого. В таких редакциях справедливо считают, что в эпоху визуализации бильдредактор – это не просто технический работник, но прежде всего видеоэксперт, а также полноценный журналист. Сегодня, в эпоху визуализации и конвергентности, в квалифицированных бильдредакторах нуждаются не только газеты и журналы, но и электронные СМИ, информационные агентства. В РИА-Новости даже существует должностная инструкция бильдредактора, согласно которой он осуществляет подбор фотоматериалов для иллюстрирования информационных проектов Агентства; производит мониторинг информационного потока Агентства с целью своевременного и качественного иллюстрирования новостей Агентства на информационных площадках, а также мониторинг информационного потока как собственных фотоновостей Агентства, так и фотоновостей по подписке; загружает фотографии в редактуры информационных площадок и осуществляет их первичное описание; ведёт электронное планирование; взаимодействует с редакциями.

В прессе накоплен богатый опыт бильдредактирования, который необходимо изучать и пропагандировать. Вряд ли правы те, кто ограничивает функции бильдредактора областью светописи. Конечно, это прежде всего специалист в фотографии, призванный отбраковывать технически несовершенные отпечатки. Но гораздо важнее для редактора иллюстраций уметь подсказать тему будущего репортажа, проверить «фотофакт» на достоверность, оценить значимость тех или иных фотоизображений, грамотно и нестандартно скомпоновать, при необходимости скадрировать их, выявить жанровую специфику. То есть подлинный бильдредактор не только и не столько специалист в области фотосъёмки, сколько эстетически образованный человек и обязательно журналист, понимающий природу медиа и медиадизайна.

Визуализатор призван решать творческие задачи. Например, кадрированием снимков занимается прежде всего сам фотожурналист, но при необходимости – и бильдредактор или макетчик. Цель во всех случаях – не вытягивание «изначально слабого кадра», а улучшение отдельного снимка (за счёт изменения его композиции) или поиск оптимальной подборки снимков, в которой каждая фотография связана с другой.

Бильдредактор оценивает идейную и эстетическую значимость иллюстраций. Например, роль фотографии в эстетизации периодического издания велика, но эстетическая выразительность пресс-фотографии всё же второстепенна. Фотография, имеющая художественную самоцель, уже не пресс-фотография, тем более что снимок в газете (журнале) всегда должен рассматриваться в сочетании с текстом. По мнению А. Щербакова, опубликовавшего в своё время в «Журналисте» статью «Два мира бильдредактора», бильдредактор, «в отличие от нас, грешных, не просто чувствует, смотрятся или не смотрятся рядом три разных снимка, а точно знает, что с чем сочетается и почему. Его художественно-фотографический вкус должен быть надежным барьером перед безвкусицей, с чьей бы стороны она ни угрожала нашим полосам – фотографа ли, принесшего свои работы, редактора ли, утверждающего их к печати».

Вряд ли разумно давать какие-либо эстетические рекомендации по фоторедактированию, но ряд требований, предъявляемых к этому процессу, назвать можно. Бильдредактор – это знаток поэтики фотографии, обладающий чувством композиции и ритма. Бильдредактор – это ещё и журналист, призванный выявлять информативные, иллюстративные и символико-пиктографические функции, а также художественно-публицистическую образность пресс-фотографии. Он должен учитывать и комментирующую способность фотоиллюстрирования как одного из важнейших этапов графического дизайна.

Компоновкой самых заурядных снимков, расположенных в определённом порядке (монтажный метод), можно добиться эмоционального сюжетного эффекта, как и при умелой вёрстке различных, но близких по теме фотографий и текста. Если их соседство органично, возникает своеобразный симбиоз от журналистики, когда снимки и текст, взаимообогащая, дополняя друг друга, воспринимаются как единое целое.

Есть мнение, что профессиональные особенности мышления фотокорреспондентов и литераторов связаны с определенным типом образности: мыслительный тип первых приближается к целостности детского восприятия (единство цвета и контура, буквализм метафор и др.), для вторых характерны быстрота оценочных реакций, противопоставление цвета и контура, умозрительность метафор и проч Вполне логично предположить, что мышление квалифицированного бильдредактора скорее всего визуально-словесное, т. е. объединяющее описанные типы образности. Более того, бильдредактор призван обогатить процесс коммуникации, предлагая, а возможно, и создавая визуальные образы, преодолевающие «догматизм словесных формул».

«Бульварная» («жёлтая») журналистика

  Сегодня на слуху термины «бульвар», «желтуха», «глянец», «гламур» и т.п. Такие «типологические характеристики» носят издания, противопоставляемые качественным СМИ, по определению, объективно необходимым обществу, поскольку они обязаны реализовывать природные социальные функции журналистики, придерживаться определённых профессиональных и этических стандартов.

Считается, что «бульварная» журналистика – то же самое что и «жёлтая» журналистика, хотя в некоторых странах под ней понимают массовую прессу, прочитываемую сразу после покупки на бульваре (подобно нашей столичной «Вечёрке», с материалами которой люди знакомятся в метро по дороге домой). И всё же в общественном мнении «бульварные» газеты и журналы – это прежде всего такие периодические издания, которые сознательно ориентируются на обывательские, мещанские вкусы. Своей популярностью они обязаны деятельности медиамагнатов Пулитцера и Херста, приветствовавших увеличение тиражей своих газет за счёт публикаций («human-interest stories»), посвящённых скандалам, сексу, насилию, смерти и т.п., в которых центр внимания читателей должен был смещаться с описываемого факта на сенсационность и эпатажность подачи.

А причём же тогда слово «жёлтая»? Дело в том, что первые газеты такого типа печатались на дешёвой – желтоватого цвета – бумаге, хотя существует и другая версия: термин связан с «жёлтым малышом» – героем комиксов времён китайско-японской войны 1895 года. Но сегодня есть «жёлтая» пресса, ограничивающаяся реализацией рекреативной функции, нередко нарушающая профессиональные и этические стандарты, но есть также массовые газеты, стандартов не нарушающие и старающиеся быть оперативными, находящие подлинные, а не мнимые сенсации. Такие «качественные массовые» СМИ востребованы потому, что и в них могут подниматься общественно важные проблемы – только, в отличие от некоторых «серьёзных», описываться так, чтобы читателю было ещё и интересно. Редакторы таких СМИ утверждают: житейские темы – тоже темы! Общество многолико, как многолик человек, живущий не только и не столько политикой и работой. Человек, у которого есть дом, семья, дети. Человек, для которого важны такие понятия, как любовь, здоровье, увлечения и т.п.

Следует заметить, что современные российские бульварные СМИ эволюционируют, хотя среди них по-прежнему преобладают такие, которые гордятся «желтизной», отмечая это даже в названиях. Но ведь когда журналисты не гнушаются плагиатом, увлекаются перепечатками, провоцируют скандалы, сознательно ориентируются на журналистику версий и дутых сенсаций, тогда общество получает искривлённое зеркало. А к плохому тянутся, к плохому привыкают – в том числе те из журналистов, которые предпочитают культивировать стёб, иронию, зубоскальство, агрессию по отношению к объекту. Кстати, о негативе писать легче, чем о положительном опыте, но это рано или поздно приводи к снижению уровня профессионализма корреспондента.

Ещё одна особенность российских массовых изданий заключается в том, что на их страницах статьи, интервью, репортажи, созданные по законам качественной журналистики (хотя нередко с налётом «желтизны»), нередко соседствуют с низкопробными публикациями, в результате чего появляется странный «кентавр». Такой концентрированный «бульон» может вызвать и колики. Когда, например, на одном развороте печатаются откровенные фотографии, балансирующие на линии «эрос-порно», на другом – религиозная проповедь, оформленная с использованием шрифта «Ижица», напоминающем древнерусскую вязь… Сравнительно новое для нас явление папарацционализма всерьёз волнует общество. «Звёзды» активно протестуют, а у защитников «жёлтых» изданий аргумент один: общество вправе знать всё о жизни публичных персон, тем более многие из них охотно демонстрируют свою личную жизнь («Пусть – скандал, зато засвечусь в прессе»). Но ведь есть другие, которым сомнительная слава вовсе не нужна.

Газета

  Мы все привыкли, что газета – это бумажное печатное периодическое издание, выходящее под постоянным названием несколько раз или всего один раз в неделю. Но газеты не всегда были такими: ещё до изобретения бумаги ими считались глиняные дощечки с хроникой событий и даже белые стены, на которых записывалась разнообразная информация. Газету называли акта диурна урбис или акта диурна попули, если информация представляла собой ежедневную хронику, дневник сообщений коммерческого и светского характера; газету называли акта сенатус или акта патрум, если это были официальные протоколы совещаний римского сената. Но вообще, сам  термин «газета»  возник позднее и произошёл от гасеты – мелкой итальянской монеты, которую в XVI веке платили за прочтение ежедневного публичного листка с информацией (сообщениями о придворной жизни, торговыми новостями из других городов). А название самой монеты произошло от гасы (итал. gazza) – по-нашему сороки, изображённой на ней.

В России предшественниками печатных газет были периодические рукописные обзоры немецкой и голландской прессы, которые составлялись в Посольском приказе для царя и бояр. Их называли курантами. Первый сохранившийся выпуск газеты «Ведомости» датируется 13-м января 1703 года. С тех пор многое изменилось: после газет появились журналы, затем, через три века, изобрели радио, телевидение, потом наступила пора интернета. Сегодня же говорят о кризисе бумажной прессы – не так давно даже книга вышла под названием «Когда умрут газеты». Но лучше не спешить с апокалиптическими прогнозами. Когда изобрели фотографию, некоторые горячие головы стали сразу хоронить живопись, когда изобрели кино – начали отпевать театр. Но жизнь оказалась мудрее псевдооракулов: сегодня музеи живописи полны посетителей, театры – зрителей… Газете также найдется место в огромном информационном пространстве. Конечно, она будет иной, ведь технологии стремительно меняются, не изменится лишь суть газетной работы.

Современные газеты, несмотря на своих мощных конкурентов, сохранили массу достоинств. Например, одну страничку текста сложно дослушать до конца по радио или по телевизору, а в газете мы легко прочитываем многостраничные статьи и очерки. Причём можем делать это многократно в любое время и в любом месте.

Медиаэксперты ищут и находят аргументы в пользу бессмертия газет. Вот некоторые из них: доверие к печатному слову по-прежнему высоко; каждый газетный номер – это отдельное подготовленное профессионалами произведение, это иерархия новостей, это сжатая панорама мира. Ведь вовсе неслучайно крупные и дальновидные инвесторы продолжают покупать газеты, как магнат Джефф Безос, который недавно приобрел за $250 млн The Washington Post, как другой богач Джон Генри, купивший The Boston Globe

Писатель Оноре де Бальзак еще в 1850 году выпустил «Монографию о парижской прессе», в которой образно классифицировал работников прессы. Сначала великий француз выделил два вида журналиста – публициста и критика, затем – более десятка их подвидов: памфлетиста фельетониста, «публициста с портфелем», «критика старого закала», «юного белокурого критика» и др. Эта классификация продолжает действовать и сегодня, когда среди газетчиков мы выделяем информационщиков, аналитиков, пропагандистов, развлекателей. А ещё есть журналисты-гуманисты, специалисты, творцы. А ещё корреспонденты и редакторы (первые по преимуществу добывают, обрабатывают и транслируют информацию, а вторые – в основном редактируют и компонуют информацию).

Дезинформация

  Большинство авторов толковых словарей сходятся в определении слова«дезинформация»: это, во-первых, ложная информация, а во-вторых, процесс распространения искажённых и заведомо ложных сведений для достижения определённых (идеологических, коммерческих, военных и др.) целей.

Применительно к массовой коммуникации дезинформацию связывают с «чёрной» (фальсификация источника), а иногда и с «серой» (источник неизвестный, истинность не установлена) пропагандой. При этом дезинформация может протекать как в форме манипулирования, когда при помощи информации у массовой аудитории возникает ощущение реальности, так и в форме отвлечения, когда внимание массовой аудитории принудительно переключается на другое событие или объект с целью создания определённого общественного мнения относительно какой-либо проблемы.

К факторам эффективности дезинформации относят наличие средств массовой коммуникации, наличие аудитории, предрасположенной к манипулированию, а также лидеров мнений, готовых активно участвовать в процессе дезинформации.

При развитии социальных сетей активизировалось применение различных дезинформационных приёмов. Например, суть технологии, называемой «информационный, или белый шум», заключается в следующем: когда нет возможности скрыть неудобную информацию, коммуниканты прибегают к её диверсификации, т.е. к созданию версий, основанных частью на правде, частью на полуправде и частью на лжи. Чем больше публикуется различных точек зрения, тем дальше уводится массовая аудитория от истины. К сожалению, СМИ всё активнее пользуются слухами, иногда и сами создают их в целях привлечения аудитории, повышения рейтинга (какие-то слухи соответствуют ожиданиям аудитории, какие-то, напротив, являются неожиданными, пугающими, разобщающими и др.). Такие СМИ тактически могут выигрывать, но их, как правило, ожидает стратегическое поражение, связанное с «потерей лица» (репутации, имиджа).

Одним из самым популярных приёмов дезинформаторов является демагогия. Интересно, что в Древней Греции демагогами демократических лидеров, «народных» политиков, защитников интересов масс. То есть первоначально это  слово вовсе не имело негативного оттенка, и только с годами приобрело совершенно иной смысл. Сегодняшний демагог – это лицо, «старающееся создать себе популярность среди народных масс недостойными средствами: (извращением фактов, лестью и т. д.)». Не так давно появилось ещё одно определение – популист.

Демагогу-журналисту не нужна правда, ему лишь хочется доказать, что прав он, а никто другой. И для достижения этой главной цели он применяет массу запретных приёмов: скрытие истинного положения вещей, недомолвки, отказ от рациональной аргументации, «подколки», цепляние к отдельным словам и т.д. и т.д. Алогичность умозаключений демагога может поставить в тупик. Ну, как ответить, например, на такое восклицание: «Что может сказать об архитектуре мужчина без прописки?» Это – замечательный остроумец Жванецкий…

К нашему несчастью, демагоги стремятся в политику, и им это нередко удается – во время выборных кампаний они мелькают на экране, бросая лживые и безответственные обещания, извращая факты, обманывая, льстя, манипулируя сознанием людей, спекулируя на чувствах и стремлениях масс, вводя их в заблуждение. Самое печальное, что массы охотно ведутся на такой, как говорится, развод, и политики-демагоги безбедно существуют десятилетиями.

Дизайн

  Термин «дизайн» стал привычным для русского уха не так давно – ещё лет тридцать назад были достаточно активные противники его введения в научный оборот. Но жизнь оказалась мудрее: в наше время дизайнер – не просто модная, но крайне востребованная профессия. И не только в области графики, но и в предметной сфере, в сфере среды и даже в сфере процессов: например, сегодня все чаще разрабатывается дизайн церемоний. Вспомним хотя бы Олимпиаду в Сочи, где дизайнеры смогли проявить себя в полной мере: в создании одежды, интерьеров, в проведении открытия и закрытия соревнований, где элементами дизайна выступали люди, ландшафт, музыка, свет, видео и много чего ещё. И получилось просто грандиозное зрелище, никого не оставившее равнодушным.

Занимаясь оформлением периодических изданий, автор так для себя определил соотношение двух понятий – «оформление» и «дизайн». Во-первых, они, конечно же, синонимы. Но – и это, во-вторых, – есть, как говорится, нюансы. Под оформлением мы понимаем прежде всего процесс, а под дизайном – результат. Дизайн – разновидность художественно-проектной деятельности, и вторая – проектная – составляющая здесь является обязательной и едва ли не важнейшей. К тому же, если оформление может быть и непродуманным, нелогичным, неэстетичным, неряшливым, то дизайн – никогда. Почему? Потому что он – результат предварительного и тщательного моделирования предмета, его художественно-графического проектирования. Дизайнер отбирает оптимальные варианты композиционных, цветографических, эргонометрических, антропометрических и других решений. Убирается всё, что не позволяет оптимально выявлять содержание, назначение вещи. То есть дизайн – это оптимальное и эффективное оформление.

Дизайнер преодолевает хаос: главное для него – порядок, система. И всё, что логично, как правило, – красиво, а всё, что красиво – логично. Подлинный дизайн прост, но не примитивен, он не мозолит глаза, он почти незаметен, он, выполнив главную задачу (сделать использование предмета наиболее удобным), как бы уходит в тень. Поэтому правы утверждающие, что люди всегда игнорируют дизайн, игнорирующий людей.

Надо сказать, у отечественного дизайна богатые традиции. Вот когда в петровскую эпоху наблюдался подъём производства бытовых изделий, сразу же расцвели различные виды прикладного искусства. Различные стили – барокко, рококо, классицизм, ампир, эклектизм – нашли отражение в русской архитектуре, в мебели, в керамике, в одежде, в каретах, в парадном оружии и т.д.

Особо следует сказать о конструктивизме – стиле, родившемся в России и также проявившемся в 20-е годы прошлого века в различных областях: в архитектуре и поэзии, в кино и театре, в фотографии и печатной  графике. Он проповедовал лаконизм, рациональность, новаторство форм, создаваемых ограниченными средствами и дающих экономию времени и труда плюс большую выразительность. Конструктивисты – сегодня бы их назвали дизайнерами – показной роскоши буржуазного быта противопоставляли простоту и подчёркнутый утилитаризм новых предметных форм, в чём видели олицетворение демократичности и новых отношений между людьми.

Одни из них создавали удобные в пользовании и рассчитанные на массовое заводское изготовление новые типы посуды, арматуры, мебели; вторые – придумывали рисунки для тканей, разрабатывали практичные модели рабочей одежды; третьи – новаторски оформляли выставки.

Среди многих современных видов дизайна есть те, которые имеют непосредственное отношение в средствам массовой коммуникации, которые связаны с журналистикой, рекламой и PR. Печатный, телевизионный, звуковой дизайн дополнились понятиями веб-дизайна, компьютерного дизайна. От того, как выглядит сайт, веб-интерфейс, зависит эффективность потребления информации.

Появилось особое направление – информационного дизайна. Это представление информации в структурированном и эстетическом виде – так, чтобы информация была удобной для восприятия, чтобы учитывались эргономические и психологические аспекты восприятия. В общем, дизайн – своеобразная визитная карточка, ведь именно с внешнего вида начинается любое знакомство. Вот почему профессия дизайнера была, есть и останется такой необходимой для каждого из нас.

Жанр и форма подачи

  Если обобщить различные словарные определения жанра в журналистике, то это понятие следует трактовать как исторически сложившуюся, удостоверенную традицией и тем самым наследуемую совокупность определённых тем и мотивов, закреплённых за определённой публицистической формой, связывающую их между собой узнаваемыми мыслями и эмоциями. Традиционно выделяют три группы жанров – информационную, аналитическую и художественно-публицистическую. К первой относят заметку, отчёт, интервью, репортаж и др.; ко второй – корреспонденцию, статью, письмо, рецензию и др.; к третьей – зарисовку, очерк, эссе, фельетон и др.

Форма подачи – более динамичная организация информационного материала, которая может выступать как предтеча жанра. Так в своё время обозначение нижней части полосы, называемое фельетоном (в российской терминологии – «подвал»), перешло на один из жанров сатирической публицистики. В печатной журналистике есть устоявшиеся формы подачи, связанные с местом на газетной полосе или в номере, а также конфигураций материала: «открытие», «закрытие»,  «шпигель», «чердак», «окно», «стояк» («колонка»), «бутерброд» («бокс»). Ещё одна группа форм подачи связана с объёмом и характером объединения материалов: «подборка»,  «тематическая страница», «разворот».

Сегодня всё чаще применяется «свисток» – первополосный анонс материала, размещённого на одной из внутренних страниц номера. Некоторые большеформатные газеты все первую полосу верстают из публикаций, заканчивающихся на внутренних страницах. Система подачи «с полосы на полосу», «из номера в номер» удобна при больших объемах публикаций. В толстых еженедельниках возможно включение ведущего, который открывает номер, комментирует отдельные публикации и выступает с заключительным комментарием. Приём, держащий внимание читателя, можно применять при подаче сквозной – через весь номер и из номера в номер – рубрики. Так, в еженедельных газетах успешно функционирует рубрика «Тема номера», объединяющая несколько публикаций словесной и изобразительной журналистики.

Журналисты ищут и находят всё новые и новые формы организации материалов: ответы известных и неизвестных читателей на актуальный вопрос; публикация откликов на вышедшие материалы; отрывки из писем и цитаты из блогов; рейтинги событий и популярности тех или иных лиц: журналистские и рекламные тексты на одну тему; мнения о газете (в период подписных кампаний регулярные читатели отвечают на вопросы редакционной анкеты); публикация анекдотов «в тему» и др. Тенденция, называемая визуализацией, рождает оригинальные формы подачи: иллюстрация – часть заголовочного комплекса; иллюстрация, не имеющая прямого отношения к тексту, но расширяющая его главную мысль; иллюстрация читателя («Фото в конверте», «Фото на конкурс»): простая и сложная инфографика. В некоторых газетах жанровые или этюдные фотографии сопровождаются поэтическим или лирическим прозаическим текстом.

В настоящее время в печати всё активнее применяется информационная графика. И это не только различные карты, таблицы, диаграммы, схемы, чертежи, картограммы, картосхемы, но и более сложные композиции. Это – визуальное представление некой социально-политической темы или проблемы с использованием тех же карт, таблиц, диаграмм и т.п., а также фотографических и рисованных иллюстраций, коллажей, фотомонтажей. Такая инфографика может занимать страницу или разворот периодического издания, сопровождаться лаконичным пояснительным, обязательно озаглавленным текстом. Отдельно следует сказать о системе жанров фотожурналистики,  в которой исторически сложились три «родовых», канонических жанра: фотоинформация (фотозаметка), фотопортрет и фоторепортаж. К ним примыкает фотоплакат, представляющий собой либо самостоятельный снимок (портрет, этюд, «жанр» и др.), либо монтаж, коллаж. В свою очередь фотоинформация, фотопортрет, фотоплакат могут приобретать качества репортажа. «Репортажные снимки» характеризуются динамичностью кадра, оперативностью информационного повода и т. д.

К другим жанрам фотожурналистики, которым также не чужда публицистичность, относят фотоэтюд (пейзаж, портрет, «жанр»), фоторепродукцию и фоторекламу (монтаж, коллаж, натюрморт и др.). В прессе представлены и непублицистические жанры –  фоторубрика, фотозарисовка и фотоанонс.

Любая жанровая классификация не способна учесть все подвидовые деления, но должна предполагать взаимодействие, взаимопроникновение жанровых разновидностей и их подвидов. Какие-то жанры становятся на время наиболее частотными («популярными»), как, скажем, фотопортрет, фоторепортаж сегодня.

«Союз» журналистской фотографии и публицистического текста дает такие симбиозы: фотокорреспонденция, фотозарисовка, фотоочерк, фотофелъетон. Их нельзя назвать собственно фотожурналистскими жанрами, но это и не видовые формы: к последним относятся групповой портрет, репортажный снимок, пейзаж и др.

Таким образом, следует различать жанр – некую идеальную литературную норму, некий ориентир, позволяющий воспроизводить тексты определённого характера, и форму подачи материалов – более мобильную, связанную с современностью, модой систему организации информации. Думается, что на базе устоявшейся формы подачи со временем может сложиться и некий жанр или его разновидность.

Журнал

  Французы под журналом сначала понимали дневник, или ежедневник, а затем этим словом они стали называть ежедневные газеты. Вплоть до середины прошлого века под журналом понималось лишь бумажное периодическое издание в виде книжки, содержащей произведения определённого характера разных авторов; сегодня – в эпоху развитых электронных СМИ – журнальная форма активно используется на радио, на ТВ и в интернете. Многие из известных российских литераторов были редакторами журналов, и чуть ли не каждый из известных отечественных писателей отдал дань авторской публицистике. Классики оставили также немало ценных замечаний по поводу того, каким, на их взгляд, должен быть идеальный журнал. Например, Н. Карамзин настаивал на разнообразии тем и авторов, представленных под одной обложкой, а также на обязательном присутствии библиографического раздела. Переводчик и критик, а впоследствии государственный деятель Д. Дашков настаивал на энциклопедичности журнала, понимая под журнальным содержанием увлекательное изложение сведений из разных отраслей науки, культуры и «умеренных и беспристрастных» комментариев к ним. Он же видел в журнале средство популяризации и просветительства, настаивал на важности эстетической и морально-этической роли этого вида периодики. А издатель Н. Полевой сформулировал, пожалуй, главное различие двух представителей печатной прессы: «Девиз газеты есть новость, девиз журнала – основательность известий».

Сегодня в России отмечается «журнальный бум». К традиционным общественно-публицистическим, научным, научно-популярным, реферативным, отраслевым, «толстым» журналам добавились глянцевые, самиздатские и другие их разновидности. Особо следует сказать о Живом журнале, содержащем онлайновые дневники – блоги. Многих привлекает доступность ЖЖ, возможность оперативного комментирования публикаций, постоянного пополнения френдленты, формирования ЖЖ-сообщества, а также отсутствие  рекламы.

Развитию системы журнальных СМИ послужило много причин, но одна очевидно связана с распространением электронной журналистики. Наиболее дальновидные редакторы бумажных изданий поняли, что конкурировать в оперативности представления информации с радио, телевидением и интернетом бессмысленно, а потому необходимо усиливать преимущества, которые дают прессе аналитические и художественно-публицистические жанры. К сожалению, таких редакторов ещё немного, а большинство новых журналов отличает дилетантский подход.

Главная ошибка – типологическая, когда под видом журнала читателям доставляется сугубо газетный контент. Статья – основной журнальный жанр – должна быть «долгоиграющей»: даже если читатель обратится к ней через много лет, он сможет оценить богатую фактуру, возможно, собиравшуюся на протяжении многих лет; проблему, явление или тенденцию, которую за чередой фактов смог увидеть публицист. Успешный журнал, ориентирующийся на целевую аудиторию, имеет и солидную вторичную аудиторию. Неслучайно подшивки наиболее интересных журналов десятилетиями хранятся в семьях и передаются по наследству.

Журналист

  Ещё недавно на вопрос «Кто такой журналист?» каждый ответил бы: «Это человек, работающий в редакции и создающий тексты для опубликования в СМИ». Сегодня – с появлением блогеров и фрилансеров – этот ответ вряд ли стоит признать исчерпывающим. И всё же, если брать во внимание миссию журналистики – деятельности, своими корнями уходящей в древность, то не всех публикующихся следует считать профессионалами. Да, социальные сети могут выполнять ряд функций журналистики – информационную, коммуникационную и рекреативную, но функции, связанные с направленным профессиональным воздействием (идеологическая, культурно-образовательная и организаторская), если и реализуются в социальных сетях, то лишь в усеченном и хаотическом виде.

Кто же они, журналисты-профессионалы? Это информационщики, аналитики (эксперты, комментаторы), критики, пропагандисты (агитаторы, социальные организаторы), развлекатели. Это журналисты-гуманисты (идеалисты), понимающие понимает журналистику как инструмент общественного мнения и следует принципам этики, специалисты, ценящие прежде всего преданность профессии и компетентность, аналитизм, художники (литераторы), стремящиеся к творческой самореализации.

Критическое отношение к журналистам – не примета сегодняшнего дня – ещё Оноре де Бальзака писал о своих современниках: «Некогда публицистами именовали великих писателей, таких, как Гроций, Пуфендорф, Боден, Монтескье, Блекстон, Бентам, Мабли, Савари, Смит, Руссо, ныне же так именуют всех писак, которые делают политику. Из творца возвышенных обобщений, из пророка, из пастыря идей, каким он был прежде, публицист превратился в человека, занятого сомнительной Современностью. Лишь только на поверхности политического тела выскакивает прыщ, публицист принимается его теребить, расчесывает болячку до крови и пишет по этому поводу книгу, оказывающуюся зачастую сплошным обманом. Публицистика была огромным концентрическим зеркалом: нынешние публицисты распилили его на части и ослепляют толпу каждый своим осколком». Кстати, великий писатель, отдавший дань и журналистике, также приводит своеобразную классификацию работников прессы, выделяя два вида журналиста – публициста и критика.Публицист у него имеет восемь подвидов (журналист, государственный муж, памфлетист, ничеговед, публицист с портфелем, автор одной книги, переводчик, автор с убеждениями), критик – пять подвидов  (критик старого закала, юный белокурый критик, великий критик, фельетонист, сотрудник сатирического листка). Далее внутри каждого подвида приводятся разновидности (например, пять разновидностей журналиста: директора-главного редактора-управляющего-владельца; тенора; сочинителя основных статей; прислуги за все; палатолога).

То, что пользователи современных социальных сетей выступают в различных ролях – публикаторов (очевидцы, ретрансляторы, републикаторы, коллекторы, координаторы, комментаторы, эксперты, сатирики, публицисты) и реципиентов(коммуникаторы, комбинаторы), можно посчитать одной из причин отмирания журналистской профессии, а можно рассматривать как один из современных факторов развития журналистики. Присутствие в информационном пространстве активной аудитории абсолютно не противоречитпроизводственно-творческому и индивидуально-коллективному характеружурналистского труда. Журналистам следует использовать явление блогерства, как в свое время они активно использовали читательские письма (хотя на это счет существуют и другие мнения). Более того: если блогер станет  последовательно развивать набор врожденных и благоприобретенных качеств (оперативность, аналитизм, объективность, коммуникабельность, трудолюбие, креативность, эрудированность, владение устным и письменным словом, умение вести полемику, поддерживать дискурс, умение работать в команде и по жесткому графику, потребность рассказывать, умение создавать оригинальный информационный продукт), если он будет систематически производить и транслировать массовую информацию, то он неизбежно превратится в профессионала.

Правда, есть еще несколько условий: сознательное следование профессиональным и этическим стандартам и соответствие прикладным профессиональным требованиям: владение родным, русским и иностранным языками; требование универсальности (умение работать на разных платформах); требование технической подготовленности (умение работать на компьютере, с фото-, аудио- и видеоаппаратурой и др.) и требование медиаправовой подготовки.

Наконец, журналист-профессионал отличается  также особыми человеческими качествами: гражданственность, пассионарность, ответственность, честь и достоинство, смелость и мужество.

Иллюстрация и визуализация

  В первых газетах в качестве иллюстраций выступали штриховые графические изображения, затем – полутоновые, в том числе фотографические изображения. Кстати, психологи утверждают, что хотя  рисунок быстрее замечается читателем и дольше хранится в его памяти, фотографии – как документу – доверяют больше. Поэтому, а также в силу оперативности, достоверности, «репортажности» фотоснимков дизайнеры отдают предпочтение именно им. Всё активнее применяется информационная графика, и не только как дополнительное средство для интересного графического решения полосы, но и как самостоятельный содержательный материал. Читатель нередко начинает знакомство с публикацией, привлечённый какой-то таблицей или диаграммой, графически оригинально выполненной, имеющей отдельный заголовок, подпись, ссылку на источник информации.

Ещё не так давно считалось, что 12-13 % всей площади газетного номера должны занимать иллюстрации, но в последние годы, в связи с тенденцией, которую называют визуализацией, этот процент заметно вырос. Это явление характерно также для телевидения и интернета.

Причин тому несколько.

Во-первых, появились технические возможности максимально реализовать преимущества изображения (привлечь и удержать внимание; передать информацию в компактной, нередко образной форме и др.), что было по достоинству оценено ещё в древности, когда люди использовали наскальные рисунки. Спираль диалектического развития привела к «новой жизни» визуальные средства, и можно со всей определённостью утверждать, что вырабатывается и совершенствуется универсальный графический язык, используемый при представлении общемирового контента (в качестве примера приведём хотя бы газетно-журнальную и интернет-навигацию, где  применяются символы, заставки, знаки, понятные большинству).

Во-вторых, массовая информация всё более персонализируется в том числе при помощи визуальных средств (фотография автора, другие сопутствующие тексту иллюстрации).

В-третьих, в силу возросшей конкуренции между печатными СМИ, между видами, типами и конкретными печатными изданиями, между печатными и электронными СМИ и т.д., усилилась роль дизайна. Фирменное оформление выполняет не только задачу точной идентификации СМИ, но и реализует функцию саморекламы.

Современные компьютерные и цифровые технологии, кардинально изменив допечатные и печатные процессы, позволяют решить практически любую дизайнерскую задачу. Достигаемая чёткость изображения при печати даёт возможность размещать фотографий любого размера со всеми её нюансами. Используемые программы позволяют применять иллюстрации самой разной формы, любой компоновки, любого сочетания (полутоновые и штрихованные изображения, с фоном и без оного, с обтеканием или наложением текста и т.д.). Возможности точного цветоделения, адекватной цветопередачи вызвали к жизни целый корпус многоцветных журналов и газет.

В-четвёртых, изменился современный читатель. С одной стороны, он больше потребляет информации, но последняя всё чаще черпается не из книг, газет и журналов, а из электронных СМИ, и прежде всего – из интернета. Произошла трансформация способа чтения: от неторопливого, углублённого, многоразового – к быстрому, порой одноразовому.  Это скорее не вдумчивое чтение, а просматривание, чаще – мимолётное, поверхностное. Чтение перестаёт быть трудом, воспринимается многими как развлечение, отвлечение. Отсюда – трансформация задачи редакционной информационной политики: поймать и удержать взгляд читателя, донести до него ограниченный набор идей в упрощённой, но желательно яркой форме.

Собственно, мы уже перешли к угрозам, которые несёт с собой всеобъемлющая визуализация. Дизайн, начинающий играть первую скрипку, перестаёт быть таковым, поскольку игнорируется его главный принцип – подчинённость содержанию, нарушается и функциональность. Но форма, обладающая относительной самостоятельностью, по определению – вторична. Кричащая, агрессивная, довлеющая  форма ослабляет коммуникацию, а как бы не замечаемая форма, напротив, повышает её эффективность. Лишь сознательное подчинение смыслам делает работу дизайнера профессиональной.

Вначале было слово… Даже иллюстрация как отдельная публикация связана с некой идеей, которую можно объяснить словами. Документальная фотография при всей её конкретности менее точна, чем слабая в профессиональном отношении словесная публикация (текст). Фотография несёт иллюзию точности, хотя на самом деле её ассоциативный ряд много шире – снимок предлагает больше альтернатив психологической схематизации. И это отнюдь не недостаток, а достоинство иллюстрации как особой формы закрепления и преподнесения информации.

Ориентация человека преимущественно на визуальную коммуникацию отчуждает его от словесности, которая способствует целенаправленному и скорейшему формированию общего информационного, эстетического –  культурного – кода (что, кстати, облегчает расшифровку и визуального кода как частного случая).

Качественная пресса

  Бытует мнение, что деление на качественную и массовую прессу теряет свою актуальность – в том смысле, что качественная пресса всё больше дрейфует в сторону массовости и что неудачными являются сами определения, они же термины. Думается, именно потому, что границы размываются, проблема становится особенно актуальной. Ведь разговор должен идти, собственно, о профессиональных стандартах, ясно осознаваемых журналистами, избравшими то или иное издание местом своей трудовой деятельности.  Читателю также важно определиться с выбором (перед подпиской, да и перед разовой покупкой), на какой информационный продукт он может рассчитывать.

Что касается терминологии, то она сложилась исторически. Например, многотиражные газеты – это корпоративные издания, выходящие, как правило, небольшим тиражом – до 1000 экземпляров. Справедливее было бы их называть малотиражными, но поскольку понятие возникло в своё время – видимо, для различия с «одноэкземплярной» стенной печатью, – то оно и сохраняет свою актуальность. Фельетон – публицистический сатирический жанр, но было время, когда фельетоном называлась любая публикация, завёрстанная в «подвале» газетной полосы. Высокую печать традиционно называют типографской, хотя и офсетная, и флексографская, и глубокая печати применяются для массового тиражирования в тех же типографиях.

Видимо, всё же не стоит плодить новые термины, запутывать рядовых читателей, понимающих, что имеется в виду, когда исследователи оперируют словосочетанием «качественная пресса». Хотя, например, главный редактор популярной воронежской газеты «МОЁ!» Владимир Мазенко считает это словосочетание клише, которое для многих изданий является ширмой, маскирующей лень или творческое бессилие их сотрудников: «Это позволяет многим редакторам и журналистам в полсилы работать над разработкой и подачей темы. О дизайне и уважении к документальному фото я уж не говорю, но даже сами тексты во многих “качественных газетах” часто изобилуют штампами. Как результат –  низкий читательский интерес». И всё же медиаэксперты сходятся во мнении, что качественные СМИ – это прежде всего социально ответственные СМИ. Сошлёмся хотя бы на известного российского журналиста Альберта Плутника, позицию которого тезисно изложим ниже:

– Качественная журналистика – это высоко профессиональная и этически безупречная деятельность, предполагающая, что журналисты не подыгрывают ни верхам, ни низам, что они безусловно привержены безупречным нравственным принципам («Качественная журналистика, о которой я говорю, не цитировала вождей, не брала напрокат, не заимствовала их идеи. Напротив, политики и те, кого мы сегодня называем политтехнологами, чаще, разумеется, без всяких ссылок на первоисточники, цитировали её»).

– Качественная журналистика – это особая коммуникационная деятельность, продуктом которой является информация, не отравляющая сознание масс, а, напротив, приносящая пользу и уму, и сердцу; придающая человеку сил; обостряющая его духовную зоркость; обращающая его взор к тем проблемам общественной жизни, которые определяют сегодня наиболее важные для прогрессивного развития общества явления.

– Качественная журналистика – это новаторская деятельность (она «нередко оказывается у истоков тех событий, которые отбрасывают свет или тень на многие годы вперёд», «журналистика открытия, нового слова, нового взгляда»), дающая власти направления мысли, становящиеся программными для политических и общественных движений, возвышающими журналистику в глазах общества, открывающие ему «глаза, добровольно или невольно закрытые».

– Качественная журналистика – это творческая деятельность («Это – когда рассказывают о чём-то, далеко не всеми осознанном так, что многое вдруг становится на свои места, освещается светом многозначности и многослойности»; «Это – когда просвещают и очень образованных людей»; «Это – сплав нового слова и новой мысли, сформулированной общепонятными словами»).

Маркетинг в журналистике

  Маркетинг (от англ. market – рынок) – это особая «философия бизнеса», где рынок продавцов уступает место рынку покупателей: «Любите клиента, а не товар», «Червяк должен быть по вкусу рыбе, а не удильщику», «Производите то, что можете продать, вместо того, чтобы пытаться продать то, что можете производить». В «домаркетинговую эпоху» выбор ассортимента СМИ был небогат, а то, что пользовалось популярностью (например, «Литературная газета»), характеризовалось уровнем чрезмерного спроса, называемого в обиходе дефицитом. Главный элемент комплекса маркетинга, естественно, – товар. Но являются настоящим товаром современные СМИ? Или  их следует характеризовать лишь как информационную услугу? Например, газета может быть «услугой», но не «товаром», если:

– её нецелесообразно хранить впрок,

– если потребительское качество отдельных номеров одной газеты разное,

– если покупатель, не уверенный в полезности для себя материалов газет, склонен приобретать лишь те из них, в которых есть гарантированное и понятное ему, читателю, применение (программы передач, расписания и т.п.),

– если, наконец, после смены менеджмента, издание может существенно поменять «формат».

В принципе владельцы, издатели уже на самом первом этапе должны принимать решение о доли «товарности» их будущего информационного продукта. Если газета уже давно издается, важно усвоить и представлять в полном объёме ее особенности; если задумывается новое издание, необходимо создать модель его содержания и формы. И здесь есть два пути: учёт читательских потребностей и формирование этих потребностей. Если газета ориентирована на читателя (а не только на учредителя или владельца), для редакции становится крайне важным не только определить свою информационную нишу, но и выделить целевую аудиторию, постоянно изучать её потребности и таким образом выстраивать политику печатного органа, чтобы удовлетворять эти потребности и нужды.

В своё время редакция ныне влиятельного «Коммерсанта», выходившего еженедельно, опубликовала анонс ежедневной газеты, обратившись к читателям со словами о своих обязательствах, представленных в двух формах («гарантированные темы» и «циклические публикации»). Были опубликованы и ньюсмейкерские списки организаций и персон, о которых газета также обязалась писать, если случится информационный повод. Продуманную маркетинговую политику можно выразить в следующих лозунгах: «Любите читателя, а не только газету», «Выпускайте такую газету, которую сможете реализовать, вместо того, чтобы пытаться реализовать то, что можете произвести». Для этого медиамаркетологи определяют рыночную нишу (где газета продается – значит, читается! –  легче), сегментируют рынок, т.е. определяют совокупности потребителей-читателей, одинаково реагирующих на один и тот же набор побудительных стимулов маркетинга. Затем – переходят к позиционированию, определению характерных черт «товара», отличающих его от аналогичных «товаров-конкурентов», занимаются анализом конкурентоспособности бренда на целевом рынке – SWOT-анализом (преимуществ – strengths, недостатков – weaknesses, возможностей, шансов – opportunities, угроз, рисков – treats вследствие изменений в микро- и макроокружении).

Всё это относится и к электронным видам СМИ. Специфика журналистики проявляется в том, что она призвана одновременно учитывать и формировать общественное мнение через целевые группы воздействия, через «ядро» своей аудитории. Реализация товара в сфере массовых коммуникаций не ограничивается, например, покупкой издания или просмотром-прослушиванием передачи – важно, чтобы реципиент адекватно воспринял, оценил, понял то, что передает коммуникатор (журналист).

Главной проблемой медиамаркетологов сегодня является учёт баланса интересов и объективных потребностей читательской аудитории. Если раньше, люди, испытывая дефицит в обычной – житейской, лёгкой, развлекательной – информации, раскупали информационно-рекламные еженедельники с обязательными теле- и радиопрограммами, то сегодня таких изданий явный переизбыток. Видимо, со временем читатели насытятся такой тематикой, как насытились западными боевиками, триллерами, и обратятся к более серьёзным проблемам (деполитизация, деидеологизация не означают отсутствия политики, идеологии в СМИ). Но, во-первых, журналистика сама должна осознать опасность десоциального крена; во-вторых, декларируя маркетинговый подход, она обязана учитывать весь комплекс человеческих мотивов и потребностей (от простейших до сложных, духовных), разнородность и в то же время интеллектуальный потенциал нашей аудитории.

Менеджмент в журналистике

  Менеджмент – это искусство и наука управления, профессионализм власти,  проявляющийся в умелом администрировании, в способе и манере обращения с людьми.

Сегодня в передовых редакциях:

– занимаются научным отбором сотрудников, прибегая к анализу анкет, формальному и неформальному тестированию (проверяются общая культура и грамотность, профессиональная готовность, знание иностранных языков и умение пользоваться компьютерной и другой современной техникой, физическое и психическое здоровье, знание основ экономики СМИ);

– обучают или повышают квалификацию сотрудников непосредственно в редакции, на специальных семинарах, курсах, предоставляя возможность получить профессиональное образование в вузах;

– заботятся о наиболее полном раскрытии способностей при разделении труда в рамках определённой специализации;

– понимают важность побудительных мотивов заработной платы, создавая эффективную систему материального, морального стимулирования, основанную на справедливом распределении ответственности между рядовыми сотрудниками и управленцами;

– создают условия для проявления инициативы и укрепления корпоративного духа.

Раньше редакторы назначались, и в их роли нередко выступали если не бывшие партийные работники, то журналисты, прошедшие партийную школу. Естественно, что своё главное предназначение они видели в реализации прежде всего идеологической задачи. Подарком судьбы журналисты считали редактора, понимавшего творческие проблемы, и тем более редактора «пишущего». В новых условиях редактор также не столько литератор, сколько экономист, маркетолог, финансист (либо эти функции выполняет его первый заместитель, реже – ответственный секретарь, который по определению отвечает за редакционный менеджмент и организацию творческого процесса). Конфликт интересов нередко возникает в том случае, когда редактор недооценивает творческую основу журналистского труда, ориентируясь на получение прибыли любыми средствами.

Альберт Плутник, свыше тридцати лет проработавший в «Известиях», в статье «Старые песни о Главном» написал: «Существует некий закон, по которому любое издание неисповедимыми подчас путями приобретает содержание, то есть убеждения, вкусы и характер, да и во многом облик, своего Главного (редактора – В.Т.). У слабохарактерного не получится газета с сильным характером. Двуличному не создать принципиального издания. Бесцветный может расцветить газету любыми “световыми” эффектами, подобием яркости, но суть материалов все равно воспроизведет его тусклость. А в редакции воцарится именно та атмосфера, при которой только и можно создавать отвечающее представлениям Главного издание». Прослеживая историю редакторов «Известий» с 60-х годов до новейшего времени, отдавая должное таким замечательным людям и профессионалам, как Лев Николаевич Толкунов, Иван Дмитриевич Лаптев, известный публицист недоумевает: «…неужели определившие на редакторство и Толкунова, и Лаптева партаппаратчики тоньше разбирались в кадрах, чем позднее, скажем, банкиры или народ, то есть редакционный коллектив? Или всё дело в том, что при любой системе, как это ни банально, многое в конечном счете определяется самой личностью КАДРА?».

Видимо, неслучайно, когда в «Известиях» была отменена выборность редколлегии,  когда в штат стали  принимать не «поштучно», а коллективно, когда всех, не согласных с мнением главного редактора, начали автоматически зачислять в число спорщиков, бунтарей и демагогов, когда чрезвычайно упростились редакционные нравы, когда воцарилась методика начальственной «работы с текстами» и стремительно деградировал институт редакторов отделов, произошел неизбежный раскол. В результате сегодня обеим газетам – «Известиям», «Новым Известиям» – куда как далеко до своей легендарной предшественницы, обе переживают достаточно трудные времена, и прежде всего в кадровом отношении.

Конечно, журналистика меняется. Прежде решающую роль играли внутренние возможности (кадровые, производственные ресурсы); общие ресурсы редакции увязывались с требованиями журналистского творчества и производства. Газеты завоевывали престиж благодаря квалификации журналистов («золотых перьев», «звёзд»). Теперь нередко решающим становятся внешние рыночные возможности – общие ресурсы редакции увязываются с возможностями рынка. Стратегическое планирование (организационно-правовая и композиционно-графическая модели, бизнес-план) стало требованием дня, приоритетным направлением менеджмента редакции; оно, осуществляемое «по науке», позволяет удержаться в конкурентной гонке, а, возможно, стать лидером, законодателем моды.

Вместе с тем парадокс нынешнего времени состоит в том, что редакции усваивают лишь внешние аспекты «маркетинговой философии». В каком-то смысле советские журналисты в большей степени стремились удовлетворить потребности читателя. Да, идеологические ограничения тормозили этот процесс, но лучшие публицисты, углубляя мастерство подтекста, прорывались к объективности – наряду с независимостью важнейшему условию подлинного маркетинга в журналистике. Да, в редакциях 60-70-х годов не владели технологией маркетинга по той простой причине, что она не была востребована – реальная конкуренция отсутствовала, хотя журналисты дорожили рабочим местом, ведь газет, особенно на местах, можно было пересчитать по пальцам. Думается, и новая журналистика придёт к тому времени, когда главным для журналиста останется литературная работа, а бюджетом, ценообразованием, рекламой и т.п. займутся специальные структуры.

Новость

Что такое новость?

Что такое новость в журналистике?

Начинающий хроникёр может возмутиться: «Что за глупые вопросы? Очевидно же: новость – это то, что ещё не было известно многим». Если он к тому же начитан, то вспомнит о формуле Квинтилиана «Quis, quid ubi, quibus, auxillis, cur, quomodo, quando» (кто? что сделал? где? какими средствами? зачем? как? когда?), решение которой позволяет воспринимать свершившийся факт или событие как новость. А вот опытный журналист – стреляный воробей – засомневается: «Погоди, паренёк, а, может, все не так просто…» «Что же вас смущает?» – не уступает юнец. «Например, отсутствие информационного повода или общественного интереса, интереса целевой аудитории…».

Действительно, не всё, что происходит в мире, достойно опубликования. Факт или событие могут быть обычными, банальными. Или же они интересны, но лишь небольшой группе – большинству же не нужны: то, о чём с интересом прочитаешь в родной многотиражке, будет проигнорировано городским или областным читателем. Не тот масштаб события… А есть ещё такой признак новости, как оперативность. Хотя журналисты научились придавать вчерашней информации «вторую свежесть», дополняя её новыми деталями, – именно такие материалы, которые практики называют «расширенной информацией», сегодня ценятся в газетах, даже не пытающихся понапрасну состязаться в скорости с интернетом.

А может ли исторический факт, «откопанный» журналистом быть или стать новостью? Наверное, да, если мы привяжем его к современности. И в этом проявится еще одно свойство новости – актуальность. Информация, полезная бизнесмену, не будет воспринята в качестве новости обывателем, далёким от экономических проблем, – здесь важна контекстность информации, осознаваемая её потребителем. То есть новость требует от читателя, слушателя, зрителя определённой «социальной подготовленности».

Современные медиаисследователи к семиэлементной формуле Квинтилиана добавили свой «семерик»: сенсационность, броскость, оригинальность, «прикольность», полезность, значимость, оглушительность. Отличный подбор качеств, если он, конечно, опирается на документальность и согласуется с принципами правдивости и объективности.

Реклама и журналистика

  Различение журналистики  и рекламы (коммерческой пропаганды) становится практической проблемой. Сегодня УФАС может оштрафовать любую редакцию, публикующую положительный материал на бесплатной основе: ведь каждое предприятие, каждая фирма, о которой идёт рассказ, является также и хозяйственным субъектом, а любой герой имеет отношение к той или иной организации. Поэтому редакции либо вообще отказываются от подобных материалов (например, очерк и по этой причине уходит из СМИ), либо публикуют их сугубо на платной основе, нередко при этом не помечая тексты как рекламные. Кстати, многие исследователи массовой коммуникации связывают падение доверия к журналистике в том числе и с перерождением журналистики, становящейся «пиарналистикой», «пропагандистикой», транслирующей заказные материалы («джинсу») под видом публицистических (объективных или стремящихся в объективности) текстов.

Между тем существуют критерии выявления признаков манипулятивного воздействия медиатекстов. Считается, что текст не является журналистским, а – пропагандистским  (PR-текстом, рекламным текстом), если в нём:

– нет ярко выраженного информационного повода;

– общественная значимость события не соразмерна его объёму;

–  вместо фактических сведений присутствуют лишь мнения и оценки или же приведены факты, которые невозможно проверить;

– используется не относящаяся к делу информация вместо важных фактов;

– есть только  один источник информации или вообще нет ссылок на источники;

– не представлены пропорционально все стороны и участники события, нет конкурирующих точек зрения или отобранные эксперты представляют конкретную компанию;

– даны только  положительные качества персоны (товара, услуги, мероприятия) и они усилены (чаще, чем необходимо, упоминаются определённые имена и организации; используются сравнительные и превосходные степени прилагательных, а также словосочетания с лексическими единицами типа «единственный», «существенное отличие», «вопреки», «следует признать», «массовый» и т.п.);

– персонаж (организация) визуально выделяется с помощью шрифта, иллюстраций, вёрстки;

– употреблён заголовок, изначально дающий положительную оценку деятельности фирмы;

– представлен  логотип или слоган фирмы, указаны телефоны и адрес;

– формулировка вопросов в интервью провоцирует (подсказывают) положительный рассказ о предприятии или уже содержит положительную оценку;

– фотоиллюстрации демонстрируют товары, услуги конкретного предприятия;

– негативные характеристики товара (услуги, продукта) малоубедительны и несоизмеримы с положительными, присутствуют лишь для создания иллюзии «разных точек зрения»;

– в «объективных» опросах предпочтений граждан на первое и единственное место выносится вполне конкретный продукт (название фирмы,  марка);

– объём материала о событии значительно меньше объёма информации о спонсоре  того же события.

Эта методика может и должна совершенствоваться, и ею должны овладеть прежде всего редакторы, поскольку именно они отвечают за соблюдение профессиональных и этических стандартов в возглавляемом ими СМИ. Соблюдение этих стандартов будет способствовать развитию обеих отраслей – СМИ и рекламы, развитию профессионализма как журналистов, так и рекламистов.

Сеть

  Это раньше при слове «сеть» большинство думало о рыбалке, сегодня же каждый второй сразу же подумает об интернете.

Социальные сети появились в США в конце ХХ века, хотя их победное шествие по интернету относят к 2003-2004 гг. В России мода на них пришла чуть позже, с появлением в 2006 г. таких ресурсов, как  «ВКонтакте» и «Одноклассники», которые, кстати, и сегодня возглавляют первую десятку наиболее популярных в нашей стране сетей. За ними следуют «Мой мир», «Фейсбук» и «Твиттер».

Интересно, что все эти годы в обществе не утихают споры о том, хорошо это или плохо – социальная сеть.

В соответствии с психологической пирамидой Маслоу, утверждают апологеты сетей, высшей потребностью человека является самовыражение. А в социальных сетях каждый пользователь получает возможность не просто творить и общаться, но и делиться плодами своего творчества с многомиллионной аудиторией. При этом сохраняется самая разнообразная и в больших объёмах информация: тексты, рисунки, фотографии, видео- и аудиоматериалы.

Для одиноких или больных людей социальные сети – это вообще «окно в мир», порой единственный источник душевного тепла и даже практический помощник, упрощающий и удешевляющий процесс, например, тех же покупок или междугородних переговоров.

В сетях люди находят друзей по интересам и единомышленников. Некую обезличенность в общении также можно пометить плюсом, поскольку иной собеседник в реальной жизни раздражает (вы и разговаривать-то с ним не захотели бы), а в сети – самое оно…

Общаясь с зарубежными друзьями, можно улучшить свои знания в иностранном языке. А еще практически все социальные сети учат милосердию и волонтёрству.

Критики же говорят, что, постоянно находясь в социальных сетях, люди уходят в вымышленный мир, что не может компенсировать живого общения, в том числе с членами семьи, с друзьями, и это особенно опасно для подростков, которые, не приобретая навыков реальной коммуникации, просто-напросто не в состоянии социализироваться. И они зачастую выглядят неадекватными.

Второе: социальные сети – это пустая трата времени. Вот что говорит один из бывших активных пользователей: «…Это ведь как семечки: грызть уже надоело, а бросить невозможно. Я сам попался на удочку. Сначала зарегистрировался в одной из сетей, просто из любопытства. Вы знаете, это очень сильно затягивает. Я – взрослый человек, начал ловить себя на том, что жду-не дождусь, когда появится возможность заглянуть на свою страничку в интернете. Меня к компьютеру тянуло гораздо сильнее, чем к жене и сыну! Я на работе перестал успевать дела делать. Приходил с утра, заходил в сеть, глядь, а уже вечер наступил. Чем весь день занимался – непонятно. В общем, принял волевое решение – удалил свою страничку из сети. Теперь я туда ни ногой. Пустая трата времени, и больше ничего. Ведь многодневное зависание в сети ничем меня не обогатило. Я не стал умнее, я не стал лучше. Просто тратил свою жизнь на какие-то глупости. А ведь, в сущности, какое мне дело, что подумают обо мне совершенно незнакомые люди. Какое мне дело до того, как они выглядят и что они говорят? Зачем я отказывался от общения со своими близкими и друзьями ради того, чтобы поговорить ни о чём с людьми, чьих имен-то я не знаю, только псевдонимы какие-то. Я прекрасно понимаю, что многим социальные сети нужны для зарабатывания денег. Чем больше посетителей на твоей странице, тем больше возможностей для заработка на той же рекламе, например. Но тем, кто ищет в сети не заработок, а общение, лучше туда не соваться. Душевного тепла вы там не найдёте, только время зря потеряете». Вот такой эмоциональный монолог.

 А критики продолжают: в сети человек привыкает  приукрашивать действительность и показывать себя более красивым, более успешным (в реальной-то жизни все эти ухищрения сразу видны).

И есть мнение, что, люди, которые привыкли к общению через интернет, в жизни очень одиноки: ведь если человек не учится дружить по-настоящему в реальной жизни, он рискует навсегда остаться одиноким.

А иные комментарии удивляют уровнем агрессии и ненормативной лексикой. То есть человек, зная, что его читают миллионы, включая самых близких людей, абсолютно не стесняется этого. Он сознательно оголяется – порой буквально – и намеренно хамит.

Каков же итог наших размышлений?

Социальные сети – благо, если они используются для дела, например, как имиджевый инструмент, как средство продвижения прогрессивных идей. Если же они начинают замещать реальную жизнь, отнимать время и нервы, это – беда, и пора подумать об избавлении от болезненной зависимости.

Факт

  На стене отдела новостей одной из газет висело поэтическое напоминание: «Воспалённой губой припади и попей из реки по имени “Факт”». Если редактору приносили тексты, полные «воды», он по прочтении молча указывал на этот листок, и корреспондент так же молча удалялся насыщать материал фактурой.

Факт, фактура, фактография, фактурность – привычно оперируя этими понятиями, осознаём ли мы их многозначность? Ведь факт (от лат. factum – сделанное, совершившееся) – это и событие, и результат, и эмпирическое знание, и истина.

Есть учёные, которые видят в фактах самоценность и, подчёркивая их независимость и автономность по отношению к различным теориям, неутомимо работают под девизом «Ищите, накапливайте и описывайте факты!». Есть исследователи, утверждающие, что факты полностью зависят от теории, и придерживающиеся принципа: «Нет ничего практичнее, чем фундаментальная теория!»

А что в журналистике, в которой конкуренция всё нарастает и нарастает?

Репортёры по-прежнему одной из главных задач считают поиск свежего факта и оперативное сообщение о нём аудитории: «Быть первыми! Вставить фитиль!» Может быть, в этом первопричина того, что сегодняшние СМИ заполнены псевдофактами и неточными фактами? Но заметим: недостоверная информация не всегда публикуются по злой воле журналиста-манипулятора – порой просто не хватает времени на проверку, перепроверку факта: ведь редактор настаивает: «Давай! Быстрей! В номер!»

А чистый факт – это знание, достоверность которого доказана. Для чего необходимы наличие двух-трёх и более источников и субъектов информации, которые ещё надо разыскать, с которыми ещё надо хотя бы созвониться.

Но иногда даже проверенный факт не указывает на закономерность, и журналисту могут возразить: «Это нетипично! Голый факт ни о чём не говорит! Ваших фактов недостаточно для такого вывода!»

Опытного работника СМИ спасает то, что он – вечный наблюдатель – имеет в копилке много фактов. К тому же у него есть и такое оправдание: «Эти факты собраны сегодня, завтрашние – могут опровергнуть мой вывод, но я об этом честно напишу». Если, конечно, редактор разрешит…

Американскому теологу и философу Майклу Новаку принадлежит  парадоксальное высказывание: «Фактов не существует, существуют люди, наблюдающие за ними. А люди, наблюдающие за фактами и пытающиеся при этом быть нейтральными, становятся ещё более субъективными…» Возможно, это прежде всего относится к журналистам и к публицистике, в которой существует, например, факт-образ…

Цензура

  Цензура – это всегда некое ограничение, контроль за содержанием и распространением информации (информации – в широком смысле, потому что это явление не обошло и литературу, и театр, и кино, и музыку и др.).

Конечно, цензура – это форма ограничения свободы слова. Но, видимо, следует всё же различать цензуру в демократическом правовом государстве и цензуру в условиях тоталитаризма. В первом случае она призвана обеспечиватьвнутреннюю и внешнюю безопасность страны, стабильность государства и политического строя при максимальном соблюдении прав и свобод человека; во втором – не только ограничивать распространение нежелательных сведений, но и вторгаться в творческий процесс, в профессиональную сферу и частную жизнь граждан.

Сегодня – в эпоху интернета, захватывающего, помимо полезной, много и вредной информации, – всё больше людей высказываются в пользу ограничений и запретов. Речь прежде всего о детской порнографии, призывах к суициду, советах по изготовлению и принятию наркотиков и т.п. По сути, речь – обезответственности некоторых СМИ и конкретных журналистов. Как пишет один из экспертов: «Такой оголтелый плюрализм больше напоминает базар, а за базар никто не отвечает, потому как – рынок и свобода… Видимо, так и устроено человеческое общество. Любое общество – хоть за океаном, хоть перед ним. Упразднение цензуры непременно приводит к нецензурщине и огульному хамству, а свобода слова в таких условиях деградирует до словесного недержания».

В то же время часть населения справедливо опасается, что у нас при введении ограничений, как всегда, перегнут палку и выплеснут вместе с водой ребенка. Ведь мы не раз являлись свидетелями того, как российская законодательная практика утрировала введённые нормы, нередко позволяя «преувеличение» и относительно «свободную» их интерпретацию. Критики введения цензуры в том или ином виде говорят, что она лишь поможет замолчать существование многих вопросов и что этот акт станет актом бессилия государственных и общественных организаций в решении тех или иных социальных проблем

В России цензура запрещена конституцией и рядом других законов, хотя по индексу свободы прессы наша страна далеко не в первых рядах. Существует самоцензура, или внутренняя цензура, возникающая в результате соображений морально-нравственного характера или как проявление внутреннего конформизма, соглашательства. Есть государственная и военная тайны, и это общество понимает и принимает. Что же касается свободы слова, то она, хотя и должна оставаться неприкосновенной, сама требует цивилизованной охраны и ответственности субъектов. Хорошо бы помнить и следовать словам Анатоля Франса, написавшего: «Только свободный гражданин имеет отечество; раб, крепостной, подданный деспота имеют лишь родину».

Известен постулат, отражающий взаимозависимость личности и общества:  «Свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех». Иначе говоря: моя свобода ограничена свободой другого. Так и возникает проблемацензуры в том или ином её виде.

Прежде за крамольную статью отвечали трое: автор, редактор и цензор, а иногда к ним прибавлялся еще и читатель, у которого статью находили. Сегодня цензура официально запрещена, но существует косвенная цензура – цензура владельца, издателя, учредителя, редактора, общественная цензура, наконец, самоцензура.

Может ли в таком случае журналист быть свободным? Да, Закон предоставляет ему немало возможностей, но, чтобы воспользоваться ими необходима воля и смелость конкретного человека. А ещё – понимание и сознательное принятие «культуры свободы». Это значит, что журналист занимает прогрессивные позиции, что он хорошо образован, что устремлён к «добру, истине и справедливости». Профессионал, владеющий методологией социального анализа, терпимо относящийся к инакомыслящим, умеющий спокойно и конструктивно оценивать их взгляды и предложения, ведёт диалог без обидных и тем более оскорбительных ярлыков. Потому что искренне заинтересован в поиске и обнаружении совместных, приближающихся к истине решений. Тогда-то и можно говорить о творческой свободе.

Эффективность и действенность

  В теории журналистики под действенностью понимается результативность контактов с социальными институтами, а под эффективностью – уровень воздействия информации на массовую аудиторию. Есть и другой взгляд: действенность – это достижение конкретных, а эффективность – достижение общих целей медиа.

Если СМИ достигает своих целей, которые соответствуют потребностям его целевой аудитории, то такое СМИ эффективно, что выражается в росте тиража, просмотров, ссылок, в цитируемости и т.д.

Если по следам выступления журналистов теми или иными социальными институтами принимаются конкретные меры, о чём СМИ сообщает, это – показатель действенности. То есть результативности деятельности редакции, реализации ею непосредственно организаторских функций журналистики.

Плохо, если, например, журналистский коллектив занимается «тусовочной журналистикой», ориентированной на узкий маргинальный круг («Массовая аудитория мало волнует – главное, чтобы нравилось мне, моим родным и знакомым»). Как плохо и то, что редакция занимается информационной деятельностью, удовлетворяющей исключительно политические или коммерческие цели издателя («Учредителю, владельцу нравится, и это – главное»). Те и другие оправдывают падение тиражей, плохую подписку, низкие рейтинги передач лишь внешними факторами – уходом аудитории в социальные сети, плохой работой почты, киосков и др. Всё так, хотя главная причина кризиса прессы связана с профессиональной деформацией: журналистика, не выполняющая свои главные задачи, становится ненужной.

А когда журналистика востребована?

Когда ищут и находят информацию не в тиши кабинета, а в командировках. То есть предлагают аудитории эксклюзивную, а не только «прогугленную» информацию.

Когда журналист пишет о реальных проблемах реальных людей, стараясь помочь их разрешению, добиваясь действенности своих публикаций.

Помню времена, когда фраза «Я вот в “Труд” напишу» вызывала у чиновников трепет. Эта поистине рабочая газета, оперативно откликавшаяся на запросы читателей, неслучайно имела миллионные тиражи.

В некоторых редакциях открываются отделы расследовательской журналистики, действующие по особой методике. Это – наглядные графики результативности, помогающие отслеживать реакцию представителей социальных институтов (дата публикации, дата отправленного обращения, предполагаемая дата ответа и т.д.). Если СМИ действует не по принципу «прокукарекал, а там хоть и не рассветай», если заботится о продолжении темы и старается всегда доводить дело до конца, такое СМИ будет непременно пользоваться читательским доверием.

Юмор и сатира

  Всем фельетонистам неплохо бы прочитать книгу  А. Лука «О чувстве юмора и остроумии». Этот автор – офицер медицинской службы, а в дальнейшем кандидат философских наук и исследователь возможностей и пределов моделирования психических процессов на ЭВМ – справедливо считал юмор особой категорией восприятия мира, «метаотношением» к действительности, которое служит одним из проявлений творческой сути человека.

Интересно, что в античности природой смеха занимался врач Гиппократ, в эпоху Возрождения – врач Жубер, учеником которого  по медицинскому факультету был сам гениальный Рабле. Проблемой остроумия интересовался австрийский психоневролог Зигмунд Фрейд. Среди наших писателей и публицистов также было и есть немало врачей, причем таких, которым юмор был отнюдь не чужд: Вересаев, Чехов, Булгаков, Горин, Арканов, Бильжо. Это вовсе неслучайно: ведь учёные утверждают, что остроумие – сложная психическая способность творческих людей. Врачи же всегда – исследователи, в том числе такой тонкой материи, как творчество, связанное с мыслями, чувствами, эмоциями: будь то интерес, радость или удивление, которые юмор может по-своему окрашивать и усиливать.

Шутка, острота, добродушное подтрунивание вызывают улыбку, а иногда и смех, если приём остроумия – осознанно или случайно – будет применён удачно (т.е. неожиданно и оригинально) и со вкусом (т.е. изящно, а не пошло).

Говорят, что знакомство Булгакова и Маяковского,  состоявшееся в редакции журнала «Красный перец», началось с того, что поэт спросил у прозаика: «Что вы пишете сейчас?» – «Я пишу сатирический роман, и есть у меня там профессор, но не знаю, какую ему дать фамилию. Должно быть видно, что это советский профессор. Но фамилия должна быть смешная. Может быть, вы мне посоветуете?»  И Маяковский сразу же выдал: «Тимирзяев». Булгаков страшно хохотал – получилось действительно остроумно.

Юмор очень ценится в рекламе. Надпись на щите «Изюмительная мебель» содержит видимую всеми намеренную ошибку. Как и слоган в рекламе зубной пасты: «Берегите жубы ж детства». Понятый же приём эффективен вдвойне.

А вот сценка из редакционной жизни:

– Нет! – кричит главный редактор репортеру. – Это слишком длинный репортаж! Выбросьте все ненужные подробности!

Через полчаса репортёр приносит текст: «Мистер Дроу вёл машину со скоростью 100 миль в час по скользкому шоссе. Похороны завтра в 15.00».

Юмор ещё надо уметь подать. Марк Твен заметил, что когда он читал со сцены один из своих юмористических рассказов, тот вызывал то гомерический хохот, то недружелюбное гудение. Лишь со временем писатель понял, что эффект зависел от того, какую паузу он выдерживал перед последней фразой рассказа: если он передерживал её, то никто не смеялся. Такие нюансы, конечно, должны учитываться на телевидении и радио.

Юмора на экране и в эфире у нас сегодня более чем достаточно – с сатирой труднее. Исчезновение фельетона сначала связывали с отменой цензуры, когда о недостатках стало можно говорить прямо, не обращаясь к эзопову языку. Теперь объясняют это явление снижением уровня грамотности: ведь, чтобы понять контекст, подтекст, сравнение и др., необходимо обладать начитанностью, а она сегодня у массовой аудитории в дефиците. Как бы там ни было, а отсутствие в СМИ сатирических жанров, к которым отнесём ещё сатирическую заметку и памфлет, явно обедняет наше информационное поле.

Язык

  Богат и силён русский язык, но и он нуждается в защите. Вот что говорит по этому поводу филолог В. Недзвецкий: «За прошедшие 15-20 лет экспансия иноязычной лексики оказалась многократно большей степени, чем во времена Петровских реформ. Тогда нужно было создавать флот, промышленность, науку, и в русский язык хлынуло огромное количество технических терминов – германизмов, англицизмов… Позже, в начале XIX века, Шишков в своей “Беседе любителей российского слова” предлагал слово “кий” заменить словом “шаротык”, а калоши – “мокроступами”. Попытка была неудачной, но обеспокоенность понятна».

С этой проблемой сталкиваются и в других странах – так, сорок лет назад французы приняли закон о защите французского языка от бесконтрольного вторжения английского и любого другого языка, а значит, и чужой культуры. Закон также касался гарантий языкового статуса в определенных коммерческих и некоторых других сферах в самой Франции.

В сети гуляет любопытная публикация под названием «200 иностранных слов, которым есть замена в русском языке». Русская речь пластична, наш язык очень восприимчив: он оперативно реагирует на изменения в окружающем мире, развиваясь и расширяясь за счет новых понятий и терминов. Это хорошо, это нормально, если нет соответствующего русского варианта.

Многие заимствования приживаются в языке и уже кажутся нам родными, нашими. Не все, наверное, знают, что такое уютное слово, как «абажур», пришло к нам из Франции, как и не менее близкое нам слово «бульвар». «Винт», оказывается, «польских кровей», «гардина» имеет немецкую прописку… И так далее, и так далее. Но всё же иногда иностранные словечки применяются исключительно по причине моды или высокомерного подчеркивания своего статуса. Понятно, что слова, прочно вошедшие в лексикон, не вычеркнешь из (применим учёное иностранное слово) тезауруса, но если вы будете активно применять русские синонимы, ваша речь станет живее, ярче и даже благозвучнее. Действительно, почему вместо (или вместе) со словом
«аграрный» не использовать слово «земледельческий», почему обязательно – «бизнес», а не «дело», «бойфренд», а не «приятель», «габариты», а не «размеры»? А вот ещё несколько словесных пар: «дайвер – ныряльщик», «коммерсант – торговец», «лифтинг – подтяжка кожи», «паркинг – стоянка», «шопинг – покупки», «шоу – зрелище», «эксклюзивный – исключительный», «юриспруденция – правоведение».

И ещё: мы – и работники СМИ в первую очередь – всерьёз должны озаботиться внутренними угрозами для языка, а именно – тревожным фактом заболевания общества тюремной культурой, блатным жаргоном,  фактом «огульного вхождения в современный язык криминального арго». Замечено, что даже простое употребление криминальной лексики способно оказать существенное влияние на мировоззрение человека. Общаясь в сети, люди смешивают устную речь с письменной, не следят за грамотностью, применяют ненормативную лексику, что приводит к огрублению и опрощению языка. И если раньше эпистолярный жанр, имеющий свои правила и речевые обороты, воспитывал стиль и вкус, то сегодня – в эпоху эсэмэс – люди просто пишут так, как  и говорят, при этом не обращая внимания на орфографические и пунктуационные нормы. Более того – не считают грамотность обязательным качеством культурного человека.

Вот что писал наш знаменитый земляк Самуил Яковлевич Маршак: «Мы должны оберегать язык от засорения, помня, что слова, которыми мы пользуемся сейчас, – с передачей некоторого количества новых – будут служить многие столетия после вас для выражения ещё неизвестных нам идей и мыслей, для создания новых, не поддающихся нашему предвидению поэтических творений. И мы должны быть глубоко благодарны предшествующим поколениям, которые донесли до нас это наследие – образный, емкий, умный язык. В нём самом есть уже все элементы искусства: и стройная синтаксическая архитектура, и музыка слов, словесная живопись».

________________________

© Тулупов Владимир Васильевич 

Примечание редакции: публикуется в сокращенном виде из книги, готовящейся к изданию в ноябре с.г. на факультете журналистики Воронежского госуниверситета

Несколько иллюстраций к книге:

Нажмите, чтобы увеличить.
Автор
Нажмите, чтобы увеличить.
Аудитория
Нажмите, чтобы увеличить.
Бильдредактор
Нажмите, чтобы увеличить.
Власть
Нажмите, чтобы увеличить.
Желтая пресса
Нажмите, чтобы увеличить.

___________________________

© Художник – Николай Провоторов

Источник: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=4395&level1=main&level2=articles

Требуется Ваше мнение...